«Главный прикол искусства – придумывать новые формы и смыслы»Вместе с Adno тестируем SketchAR и размышляем над артом

Последние недели лета. Калининград нетипично пропитывает солнце, голову припекает так, что вот-вот — и вдалеке замелькает оазис. В принципе, так оно и будет: Андрей Adno – тот, о котором этой весной и летом заговорил весь мир, – согласился встретиться лично во время своего кратковременного пребывания в родном городе, и воспринять эту удачу как что-то само собой разумеющееся не представляется возможным.

Мы встречаемся на любимом калининградском споте Аdno, где собраны его работы, по большей части, с 2014 по 2015 год. Все их можно разбить на циклы. Адно начинает с того, который представлен тремя рисунками:

— Это был мой эксперимент над скоростью. Вот этот, самый большой, я выполнил максимум за 2-3 часа. И на каждую из работ ушло не более пары часов. Здесь я использовал в качестве кисти валик, одна деревяшка — толщина валика. Каждая работа — это манифест эгоистичности, ведь, с одной стороны, граффити не несут какой-то ценности, а с другой, именно за такой манифест собственного «я» и ценят уличных художников. Ведь самый частый вопрос «А что ты этим хотел сказать?» Да ничего, это просто эгоизм, я просто хочу видеть свои пятна, свои работы в этом месте, и это первостепенно.

Идею эгоизма подчёркивает кусок, выполненный поверх самой большой из этого цикла работы другим художником.

— Школьники... традиций не чтут, — разводит руками Андрей.

— Мои работы из разных циклов развиваются параллельно, и глядя на них, сложно сказать, что у них один автор. Подход больше дизайнерский.

Я стараюсь сочетать разные приёмы и техники, что выражается в циклах, и каждый из них под настроение и решает разные задачи. На тот момент мне нравилась эстетика валика, такой грязной, грубой живописи в больших форматах.

Завершает серию работ рисунок «Здесь был я» — буквы, сложенные из нарисованных дощечек, складываются в имя автора.

Мы перемещаемся по уличной галерее дальше, уделяя внимание каждой работе.

— Здесь у меня было очень много зелёной краски. Планировал нарисовать высокую работу, но лестницы не оказалось, тогда решил положить рисунок и назвал его «lady lay». «Лежащая дама» выполнена слоями, в стиле, делающем работы Adno узнаваемым.

— Все стили, в которых я работаю, придумываются из лени. Основная работа в IT-компании занимает много времени, также много поездок, выступлений на конференциях, рисовать остаётся лишь по выходным, поэтому рисование — своего рода медитация. Стремлюсь делать быстро, но эффектно. Минимум средств, максимум выразительности. К примеру, на фасады в Питере или Якутии у меня ушло 2 дня.

Спрашиваю Андрея, не обескуражила ли его реакция якутсткой общественности, которая назвала его абстракции презервативами:

— Шутишь? Это же самое замечательное, что может быть с художником. Я рисую пятна, а дальше люди сами себе придумывают свою действительность. В этом и главная задача искусства — вызвать эмоции. К слову, мы хорошо общаемся с главным архитектором республики Саха Ириной Алексеевой и на вопрос, не сильно ли я разошёлся, она ещё раз поблагодарила за визит, потому что удалось расшевелить общественность, чтобы она начала участвовать в жизни города. К тому же, активистов, кто против, оказалось несколько человек. Подавляющему большинству работа нравится.

Одна из самых выдающихся, на мой взгляд, работ, за пределами «краски» — огромное семислойное лицо на АртМосСфере в 2014 году из фанерных листов нестандартных форм и размеров.

— Эта скульптура была первой попыткой работы с пространством. Для меня это стало исследованием новых форм и приемов. Реализацию идей, как правило, берут на себя организаторы выставок. Моя задача как художника:придумать объект, далее вместе с кураторами найти приемлемый путь для реализации, исходя из бюджета, задач выставки и пространства. Если не ошибаюсь, «Семь слоёв восприятия» стоила около 250 тысяч рублей.

— В общественных пространствах стараюсь рисовать нейтральные темы. Эскизы согласовываются с кураторами, но в процесс, как и в идею рисунка, никто не вмешивается. В местах не людных можно и пожестить. Делаю быстро: за минуту могу выполнить работу на всю стену в своём стиле, и она, несмотря на высокую скорость исполнения, будет хорошо смотреться. Графическими приёмами можно сделать иллюзию для людей.

Наверное, каждый стритарт-художник становится перед выбором — будут знать его в лицо, или же его личность останется загадкой. Поначалу многие стремятся не афишировать себя, прятать лицо. Узнаю, когда переломный момент наступил у Адно.

— Надо понимать, что я особо не занимался незаконными вещами, например, как рисование на вагонах. С другой стороны, никто не мешает вам иметь несколько аккаунтов.

Проблем с полицией художнику удавалось избегать.

— Зачастую смотрят — взрослый парень, да ещё и член международной ассоциации художников. Показываешь им картинки работ, к примеру, величиной с 13 этажей, они относятся с пониманием и уходят. Только однажды был случай, очень давно. Рисовали с другом на споте в центре, он бородатый дядька на вид. Два парня молодых в форме подходят и спрашивают, что мы делаем. Просят отправиться с ними в участок. Мы отвечаем: «Ребят, подходите через пару часов, мы сейчас дорисуем и сможем с вами съездить. Не бойтесь, мы никуда не уйдём». В итоге они подошли на полчаса раньше, подглядывая, на месте мы или нет. Отнеслись с пониманием, видят, что мы не хулиганы малолетние, делом занимаемся.

Среди старых работ на споте красуется свежая — как апогей всех творческих поисков: золотой квадрат, выполненный в качестве иллюстрации для книги о художниках уличной волны «Части Стен» Алексея Партола. На фоне предыдущих граффити квадрат кажется самым простым в исполнении, но Адно готов поспорить в этом вопросе, вернёмся к нему чуть позже. О смысле, заложенном в эту работу, можно узнать из аннотации с выставки «Части Стен»:

«Квадрат — устойчивая и постоянная основа для большинства сущностей. Цвет также выбран не случайно. Склонность автора нарочито сталкивать несовместимое прочитывается в использовании золотого, как признака богатства и состоятельности, но в контексте уличного искусства, которое до недавнего расценивалось противоположным, маргинальным. С другой стороны, золото в городской среде, помимо одухотворенных мест, намекает о новой «религии» вокруг стрит-арта».

Спрашиваю, какие техники и инструменты Андрей открыл для себя в последнее время. Ответ отчасти предсказуем.

– Все материалы и техники давно уже известны, ничего нового. Единственное, что может сейчас внести новизну, — это технологии. Так что в плане открытий для меня SketchAR — главный и пока что единственный инструмент. Технология, которую я осознал для себя ещё 5-7 лет назад, нашла выход, и сейчас мы её ещё больше развиваем. Художники обычно всячески чураются технологий, а тут мы показываем, как классно можно объединить дополненную реальность и искусство. 

— Открыл ли мне SketchAR путь к личному знакомству с всемирно известными артистами? — отвечает на следующий вопрос Adno. — До запуска приложения я уже был достаточно известен в мире как монументальный художник. Это скорее помогло сформировать коммьюнити из мировых художников, которые знают, кто стоит за продуктом.

Закругляемся с экскурсией на споте, чтобы перебраться на новую локацию и увидеть SketchAR в деле. Adno замешивает краску с водой прямо в багажнике машины, берёт с собой только распылитель и гаджет. Мы следуем вдоль железнодорожных путей, подальше от людей и городского движения. 

На несколько секунд замешкавшись, художник решает для будущей работы использовать свежий снимок и делает его непосредственно перед началом нанесения краски на стену. Открывает фото в приложении, направляет гаджет на стену, и через несколько мгновений появляются узнаваемые очертания. Менее, чем через 5 минут, мы делаем финальные снимки работы и отправляемся обратно.

— У меня академическое образование, поэтому больше вдохновляют люди, которые работали раньше. Всё, что происходит сейчас, скорее придумывание того, что уже было, в новой ипостаси. Мне же приятнее заинтересоваться мазком Стожарова, очень крутого живописца, поразглядывать того же Рериха – даже просто понаблюдать за формой облаков и переходами цвета в них. Но в России сейчас тоже интересные художники, очень сильная уличная волна. Думаю, здесь сказываются крутые корни, которые уходят к деятельности авангардистов и других художников. Ты можешь не учиться рисовать, но у тебя перманентно проявляется виденье из-за серьёзной и глубокой истории.

Но если в музыке хайпануть можно — сделал модный биток и всё, то в изобразительном искусстве так не получится. Тот же Бэнкси со своим менеджером, по признанию последнего, каждый день на протяжении 7-ми лет работали как проклятые. В изобразительном искусстве тебя оценивают шаг за шагом. История про хайп в граффити, может, и имеет место, но она краткосрочная и не несёт ценности. Может, именно поэтому так мало новых имён. Люди думают, ага, сейчас всех сделаю, а тут нужно и формы продумать, плюс раз от раза ты учишь руку вести, образовываешься с каждой работой. Выскочить необразованным — утопичная идея, которая, на моей памяти, ещё ни разу не выстреливала.

Под завершение встречи мы всё сильнее углубляемся в суть ценности искусства. Прошу объяснить мне на примере золотого квадрата и других работ Adno, которые мы сегодня наблюдали.

— Все без исключения художники в начале своего пути усложняют вещи, придумывают невероятные рисунки, насыщая работы миллиардом маленьких деталей, но забывая про суть. Самое главное — форма, пятно, а это очень сложно. Супрематизм или любое абстрактное направление, посмотри сюда [открывает инстаграм-аккаунт художника Guido Bisagni (108)] — вот это в сотни раз сложнее, чем любой самый фотореалистичный портрет. Придумать новую форму дичайше сложно, и вот в этом ценность. Копировать то, что за тебя придумала природа, кроме техники, от тебя ничего и не требует. А рождать новые формы, которых до тебя ещё не было, вот в этом главный прикол искусства, главная его сложность.

«Рисовательную», как ты говоришь, ценность не очень корректно ставить рядом с «художественной». Если подразумевается техническое исполнение, то при достижении определённого профессионального уровня любая техника рисования вторична, поэтому дальше преобладает только концепция.

Фото: Майк Красильников