Нет швей, сложности с растаможкойПредставители модной индустрии обсудили проблемы работы в Калининграде

Институт Beinopen называет себя сообществом профессионалов. Он появился несколько лет назад в Питере и с тех пор проводит образовательные программы для представителей модной индустрии по всей стране.

— Мы практикуем социологический подход к моде, чтобы понять, что случилось не так. Почему, когда ты приходишь на встречу с редактором Vogue Russia16+, он говорит: «В России никогда не может быть моды». Это неправда, — заявляет основатель института развития индустрии моды Beinopen Алексей Баженов.

По словам Алексея, несмотря на то, что в стране от 15 до 40 тысяч предприятий легпрома, доля импорта на рынке одежды и обуви очень высока.

Эксперты моды обозначают и другую проблему в период закрытия международных границ.

— Хочу, чтобы мы немного спустились на землю: проблемы, с которыми мы сейчас столкнулись, касаются всех. Можно мечтать о чём угодно, но сделать ничего нельзя. Меня в городе каждая вторая женщина знает. Я закупаю все ткани и фурнитуру в Европе. Сейчас у меня есть немецкая виза нон-стоп, лицензированный транспорт для перевозки таможенных грузов и водитель, но поехать я никуда не могу, потому что прежде чем купить товар, его нужно обязательно потрогать руками. Последнюю поставку мы выполнили 6 марта, за два дня до объявления карантина, и встали на якорь, — рассказывает директор сети магазинов «Дамское счастье» Тамара Моргулец.

Как объясняет Тамара, все образцы тканей она покупает на выставках в Берлине за полтора года до того, как они появляются в одежде. Представители Beinopen предложили ей приглядеться к заводам в Иваново, где они обнаружили «неожиданно высокий уровень тканей».

— Мы тоже столкнулись с такой проблемой. Нам сейчас образцы тканей приходят по почте, и мы выбираем их, — говорит совладелица шоурума, ателье MiDiTi Дарья Титова. — Мне кажется, главная проблема не в креативных людях — у нас их достаточно, а в том, как предлагать, потому что у нас нет рынка. И, возможно, ключевым в этом является бизнес-образование, кураторство какое-то. Может быть, человека нужно за руку вести, это сложно — научить продавать. Сегодня 90% времени мы занимаемся тем, чтобы продать, и только 10% — креативом.

Создавая локальный бренд, нужно умело его продвигать.

— Ты будешь наращивать обороты, а потом думать, как это вывезти из Калининграда, — цитирует одного из бизнесменов заместитель директора центра поддержки предпринимательства области по креативным индустриям Валерия Гусейнова. — В этом заключена глобальная проблема, которая заставляет нас задать вопрос: а реально ли вообще преодолеть эти преграды, стоит ли верить, что полная цепочка экосистема моды с учетом легпрома заработает в Калининградской области на полную мощность?

О проблемах с образованием говорит основатель международного модельного агентства Podium Studio Светлана Иванова.

— В Калининграде у нас есть хорошие дизайнеры, но, к сожалению, нельзя работать в моде без образования, оно априори необходимо. Почему в такой сложной индустрии многие считают, что можно назваться завтра стилистом, фотографом и что-то там на коленке делать. У дизайнеров нет понимания ДНК бренда, — утверждает Светлана.

Другая участница обсуждения считает, что ключевая трудность для работников индустрии — вывезти товар из Калининградской области.

— Мы научились продавать, у нас отличные продажи и нет проблем с обучением. Стояли на всех площадках: Wildberries, Asos, LaModa. Но как только возникает вопрос границы, то просто не соблюдаем сроки. Человек готов купить товар уже сейчас, но находится во Владивостоке. До него вещь будет идти в лучшем случае 10 дней, и он уже к этому моменту выгорает. Чтобы вывозить большие объемы легально, на каждую единицу изделия я должна подтвердить, что нитки и фурнитура куплены в России. Только на основании того, что всё произведено в нашей стране, имею право вывезти продукцию из региона. Бывают такие моменты, когда невозможно все эти факты подтвердить. Сталкиваемся с тем, что у нас огромные партии, но мы физически не можем их отправить. Получается, это самая большая проблема, поэтому мы сейчас вообще шьёмся в Москве, — рассказывает управляющая компанией и заместитель директора Buntdress & Anastasia Kovall Елена Наумова.

О проблемах с растаможкой заявляет еще один владелец модного бренда.

— В Калининграде невозможно развитие без решения проблемы растаможки. Мы можем одеть Бритни Спирс, но пока тебе не разрешат вывезти свое изделие и отправить ей, ничего не получится. Создать можно всё что угодно, но в основном получается скопировать. Дизайнеры местные даже умудряются копировать своих же коллег здесь. Ну скопируйте вы кого-нибудь из Москвы, из другого города. Зачем копировать калининградские бренды? Я не могу этого понять, — говорит  владелец бренда Louvery Роман Иваницкий.

Как утверждает директор Центра поддержки предпринимательства Калининградской области Кирилл Лило, условия Особой экономической зоны могут подойти не всем.

— Мы должны понимать, что Особая экономическая зона — это преимущество, которое дано Калининградской области, и не всем оно подходит , — говорит Кирилл Лило. — Местным производителям, ориентированным на российский рынок, очень тяжело конкурировать с аналогичными производствами на территории страны. Но процедура вывоза продукции за рубеж абсолютно другая и не требует подтверждения о происхождении.

По мнению Алексея Баженова, терять молодые бизнесы на старте из-за подобных сложностей неправильно. Он предложил сделать гринзону в гринзоне, формат технопарка, который сможет работать с Россией по упрощённой схеме, без лишних документов.

— Создать экономическую зону в экономической зоне будет невозможно. Для властей это тоже вызов, он будет очень тяжёлым и вряд ли реализуемым. Потому что это уже федеральное законодательство. Мы готовы финансировать услуги тех компаний, которые будут помогать, снимать с вас головную боль по оформлению вывоза продукции, консультировать, согласовывать. Для этого необходимо двигаться в направлении укрупнения через объединение. Делать мощные производственные проекты, которые могли бы стать, по сути, резидентами ОЭЗ. Объём инвестиций в такой проект должен быть не менее 50 млн рублей за три года. И тогда это позволит в значительной степени сократить ваши издержки, — заключил Кирилл Лило.

Руководители Beinopen Алексей Баженов и Анна Прохорова консультировали местных предпринимателей и по дальнейшему эффективному развитию брендов одежды, ателье и мерча. По их мнению, индустрия моды должна существовать как бизнес-экосистема. Так, местному бренду MiDiTi, помимо его фактического продвижения на федеральном уровне, рекомендовали выпускать капсульные коллекции для калининградской аудитории. Это должны быть свадебные наряды, пляжная мода (поскольку у нас есть море, но нет культуры составления курортного гардероба) и, возможно, детская линейка.

Если говорить о локальном мерче, то «он должен рассказывать о людях, которые здесь живут». Что является ДНК-кодом региона, кроме янтаря, Канта и Дома Советов? Пока вы ищете смыслы, производители мерча бьются с заказчиками, которые не понимают сути брендирования вещей.

Возможным выходом из ситуации Алексей Баженов видит коллаборации с производителями качественных футболок или худи, куда будет нанесён мерч со смысловой нагрузкой.

— Главное, выстраивать историю, а не просто печатать рисунок, — добавляет Алексей.

Под его кураторством в Ульяновске выпустили футболки с живописными закатами и тенью улетающего самолёта. Как оказалось, местные жители мечтают покинуть родной город, но единственное, что их почти останавливает, – красота закатов. На таком контрасте взглядов рождается качественный продукт.  

Как продвигать локальные бренды в эпоху глобальных перемен и на каком языке говорить с потребителем, рассказывали редактор моды Beinopen Карина Никифорова и социолог моды Саши Манакина. По их убеждению, мода является отражением того, что беспокоит общество. Когда-то можно было видеть реакцию дизайнеров на теракт 11 сентября, который произошел во время Недели моды в Нью-Йорке. Прокатилась волна стиля милитари и бронежилетов. Позже массовая миграция населения с Востока на Запад популяризировала хиджаб, восточные принты и ношение платья с брюками.

Переломным для фешн-индустрии стал также 2015 год. Редакторы Beinopen называют имена дизайнеров, которые показали моду под другим углом, – через боль, провокацию, эклектику, реакцию и переосмысление прошлого. Гоша Рубчинский, братья Гвасалия (бренд Vetements) и Алессандро Микеле (креативный директор Gucci).

— Если Рубчинский подал искусство через призму бедного детства в девяностые, то Микеле просто открыл «бабушкин сундук» и явил миру сказку с жемчугом и парчой. Они привнесли на подиум новые ценности, повлиявшие на всю фешн-цепочку: от производства до внешности моделей, — поясняет Карина Никифорова

Мода сегодня – рефлексирующая и близкая к народу. Она идет на подиумы с улиц, а не наоборот, как это было в рафинированные нулевые. Мир не идеален, но мы находим в нём своё место, органично вписывая свой образ. Мужчины имеют право носить жемчужные украшения, не теряя своей брутальности, женщины — продвигать идеи бодипозитива, связанные с принятием себя. Мода – вне рамок и запретов. Правила создаёшь ты сам. И в этой философии рождаются уникальные образы, а не массмаркет и однотипные лица.

В мире появляются модельные агентства, возводящие в культ нетипичную красоту: плюс-сайз, возрастные модели, инвалиды, различная расовая принадлежность. Это расширяет аудиторию, заставляя взгляд цепляться за имиджевую картинку с изображением обычных людей и, как следствие, интересоваться рекламируемым продуктом.

Также редакторы отмечают дальнейший рост digital*-продвижения и sustainability (разумное потребление) как модели, которые окончательно поменяют фешн-бизнес. Увеличивается виртуализация контента через различные платформы (TikTok), резкий подъем оборотов интернет-торговли. Новым социальным трендом, связанным с пандемией, становится стремление к комфорту, в частности рост рынка домашней одежды. Скоро традиционный ритейл потеряет большой процент выручки, который уйдёт в пользу ресейла и вторичного рынка продажи вещей в онлайне.

Любопытное наблюдение редакторов Beinopen касается экономики внимания.

— Внимание – самый важный инструмент по созданию ценности продукта, — говорят в институте. — Захватить его становится всё сложнее. Цивилизация страдает информационным ожирением. С началом пандемии количество доступного онлайн-контента значительно выросло. В сети конкурентами марок являются не другие бренды, а сериалы, онлайн-спектакли, бесплатные лекции. Поэтому вы должны учиться рассказывать истории, подавать моду через сюжеты.

Фото: Светлана Андрюхина