Предприниматель, исследователь, фаталистМетафизика Романа Стручкова

Я исследователь. Мне неинтересно делать то, что делают все остальные, но интересно смотреть на вещи под разными углами, задавать вопросы насчёт себя и насчёт допустимого, насчёт границ — личных и деловых. Испытывать всё на прочность и на адекватность.

Изначально у меня была цель заработать. К 30 годам я уже сформировал себе некий базовый капитал, обеспечил пассивный доход. Удовлетворив первоначальный голод, я стал задавать себе больше вопросов про смысл. И как-то так получилось, что я приобрел помещение, в котором сейчас находится «Резаниум», поработал с ребятами над концепцией, и мы начали заниматься этим проектом, чтобы, во-первых, оживить историю, потому что у этого места очень сильная эмоциональная составляющая, а во-вторых — поставить этот эксперимент длиной, я надеюсь, в жизнь.

Естественно, во всех историях, которыми я занимаюсь, должны быть деньги — с ними жить веселее, чем без них. Но здесь заработок находится очень далеко и зависит от большого количества условностей. Мы к нему идём, как к мечте, но параллельно пытаемся получать что-то нематериальное: удовольствие, развитие. Мне кажется, очень важно именно развиваться. Это развитие итерационным путем: ты пробуешь что-то, у тебя не получается, и ты не сдаёшься, ты идёшь дальше. Ты пробуешь ещё раз, по-другому, опять не получается — идёшь дальше. И тогда, даже просто исходя из статистики, успех неминуем. Главное — не сдаваться и идти к цели.

Мой отец — детский писатель. Он пишет рассказы, истории, загадки. А мамина семья более приземлённая, рациональная. Мне всегда казалось, что мы с отцом очень разные, а сейчас, с прошествием времени, я понимаю, что мы похожи. Всё равно все мы дети своих родителей, повторяем их паттерны. Мне повезло: у меня в бэкграунде есть и творческая составляющая, и более прагматичная. Поэтому у меня получается создавать что-то интересное и делать это эффективно.

Жизнь полна случайностей. Изначально цели создавать классную большую галерею не было. «Резаниум» задумывался как хаб для IT -проектов, но в нём было много пустых стен, недосказанности. Тогда я познакомился с Натальей Степанюк и Марией Семченковой, и мы решили объединиться. А осознанного касания с искусством у меня, кажется, до сих пор не случилось. Мне очень нравятся люди, которые причастны к созданию галереи, и наши художники.

Вокруг сферы современного искусства сейчас очень много трэша, поэтому многим оно кажется стрёмным и непонятным. Но в то же время, мне кажется, что именно искусство отвечает на многие экзистенциальные вопросы. Зачем? Кто я? Где я? Что я? И когда ты начинаешь погружаться в тему, многие вещи примеряешь на себя и отвечаешь себе на сложные глубокие вопросы. Но современное искусство надо смотреть с куратором или создателем, потому что работы сами по себе сложные для восприятия. Мне кажется, что пообщаться с художником лично — это гораздо интереснее, чем даже просто посмотреть серию его работ. Можно понять, как он вдохновляется, что он переживает.

Я фаталист. Когда я закрыл базовую потребность в деньгах, для меня стали важнее эмоции, которые я испытываю. И, конечно, мне хочется успеха, но деньги нужны мне не для того, чтобы на них купить очередную квартиру или машину, а чтобы делать то, что я делаю, ещё качественнее. Чтобы вывести нашу галерею на мировой уровень, чтобы делать IT-проекты мирового уровня. Для этого нужны ресурсы. И я уверен, что с нашим подходом, с тем качеством людей, которые у нас есть, и благодаря осознанности, с которой мы это делаем, у нас всё получится. Один из показателей успешных проектов — когда к тебе приходят люди, готовые работать волонтёрами. Они хотят быть сопричастны с проектом, с командой, с темой. Когда ты находишь себе последователей, значит, ты делаешь всё правильно.

Художник должен быть целостной личностью, ответившей для себя на базовые вопросы. То есть если это какая-то сомневающаяся, мечущаяся персона, это может быть красиво, но в контексте игры вдолгую мне это не совсем интересно.

Я думаю, что очень радужные. Я много путешествовал по миру и могу сказать, что у России интересная история и вообще контекст. Конечно, бывают спады и подъёмы, но нас ждет новая эпоха. Уверен, что российская обособленность и глубина обязательно ещё проявятся.

Я начал собирать свою коллекцию, но не афиширую это. Я делаю это для себя, покупаю работы у людей, которые мне симпатичны. И есть интересный момент. Я приобретаю работы несерийно: просто покупаю, если мне что-то нравится. Но сейчас, когда у меня уже собралось около 20 работ в коллекции, замечаю, что они все похожи между собой. Тебе кажется, что ты делаешь эмоциональную, спонтанную покупку, а по факту, у них есть что-то общее. То есть у тебя появляется почерк.

Возможно. Это очень классно, когда у тебя нет такой мысли и подоплёки, но когда ты смотришь на это с более широкого угла, оказывается, что в этом есть какой-то глубокий смысл.

Это история про ролевую модель. Когда я не нахожу какую-то ролевую модель для себя, я думаю: почему бы не стать ей? Я считаю, что вкладывать часть дохода в социальные проекты — это очень правильно. И об этом надо рассказывать. Когда мы про что-то не слышим, это не значит, что его нет, значит, об этом не рассказывают. И поэтому я надеюсь, что могу выступить как пример. Все любят истории успеха. Самое полезное, что мы можем сделать для развития современного искусства, — это стать успешными. Как галеристы, как художники. И это привлечёт гораздо больше денег и последователей, чем миллион лекций. Люди любят красивые истории.

Да, и чем больше камушек, тем больше круги. Я стремлюсь стать большим камнем, который создаёт большие волны.