Кружатся дискиПогружаемся в мир виниловых пластинок

В детстве с родителями мы постоянно слушали музыку. В поездках мы по сто раз переслушали все кассеты, которые тогда имелись: The Beatles, Queen, «Секрет» и «Браво». К десяти годам у меня начали заводиться первые карманные деньги, которые хотелось тратить на что-то существенное. Я решил покупать новые кассеты, потому как старые надоели и одолевало желание слушать что-то новое.

Одной из первых покупок стал альбом Oasis. Их клип я видел по немецкому MTV, они были «как Битлз», только современные, а у лицензионной кассеты обнаружился красивый буклет с текстами песен. И я подсел.

Следующие несколько лет я скупал кассеты, затем перешёл на компакт-диски. Параллельно поглощал музыкальные журналы, а с середины 2000-х к ним добавились статьи и посты в интернете. Полки забивались музыкальными носителями, а голова — именами групп и релизами, названиями лейблов, а также годами выпуска пластинок.

В 2008 году по программе Work and Travel я оказался в США и попал в тамошние музыкальные магазины. Оказалось, практически всё то, что я привык приобретать на компактах, также издаётся и на виниловых пластинках, причём стоит столько же, сколько и СD. В день выхода на стеллаже лежит новый альбом, например, Бэка: и диск, и свежеотпечатанный винил стоят примерно одинаково — 13–15 $. При этом пластинка большая и красивая, её немедленно хочется взять в руки, а во многие конверты также вложены и копии альбомов на СD. Выбор был очевиден.

Из поездки я вернулся с тяжеленной сумкой, набитой пластинками, — примерно 250 $ из моих скромных заработков в Америке ушли на новые и подержанные виниловые диски. С этого момента я перенаправил свои ресурсы на этот формат.

Тогда, в 2008 году, в Штатах я застал переломный период для музыкальной индустрии. Продажи компакт-дисков неуклонно падали, продажи цифровой музыки росли крайне медленно, и то лишь в странах «первого мира». В России официальных источников цифрового контента не было вовсе, да и вообще — платить за файлы? Что за вздор! Стриминговые сервисы существовали в форме фантастической концепции, концертная и фестивальная индустрии ещё не набрали нынешних оборотов — билеты стоили в разы дешевле. Виниловые пластинки издавались мизерными тиражами и интересовали исключительно людей вроде меня — меломанов, которые буквально жили музыкой.

15 лет назад винил был крайне нишевым товаром. Согласно данным RIAA —Американской ассоциации звукозаписывающих компаний — в 2008 году на все Соединённые Штаты продавалось около 3,5 млн пластинок. К 2012 году эта цифра выросла примерно в полтора раза, но оставалась незначительной — для сравнения, на рубеже 1970–80-х количество продаваемых пластинок было в сто с лишним (!) раз больше. Во всём остальном мире цифры продаж на начало 2010-х были ещё ниже и едва фиксировались — именно поэтому, когда дело касается статистики, в музыкальной индустрии принято ориентироваться на данные США.

Винил интересовал хипстеров и проходил по категории «винтажные изделия», где-то между плёночными фотоаппаратами и рубашками из секонд-хендов. Однако то, что казалось вычурным на рубеже десятилетий, к концу 2010-х стало общим местом. В барбершопы стали ходить все подряд, от работяг до депутатов. «Кофейная революция» свершилась, и сейчас фильтр или раф вам сделают практически в любом торговом центре, даже на окраине города. Рост уровня потребления популяризировал новые ниши, и музыка не стала исключением.

В мае 2013 года вышел долгожданный альбом французского дуэта Daft Punk «Random Access Memories». Дорогой в производстве, аудиофильский, изначально заточенный под прослушивание на пластинке, записанный, сведённый и оформленный именно под этот формат, он серьёзно подстегнул интерес и продажи. Открывающая альбом композиция носила название «Give Life Back to Music» — «Верните в музыку жизнь». На контрасте с «пустой» цифрой эта запись призывала к физическому контакту, возвращению к истокам, к возможности пощупать конверт и поставить его на полку. Многих она в этом убедила. В одних лишь Соединённых Штатах «Random Access Memories» в год выхода продался тиражом около 50 000 копий, а по всему миру счёт шел на сотню тысяч. Винил вернулся в мейнстрим.

Спустя пять лет, в 2018 году, новой вехой стал шестой альбом британской группы Arctic Monkeys «Tranquility Base Hotel + Casino». Несмотря на смелую маркетинговую стратегию (отсутствие каких-либо синглов, предварявших выход записи) и в целом довольно экспериментальный характер альбома, независимый лейбл Domino отгрузил 24 500 пластинок в первую же неделю продаж. Это сделало его самым быстро продаваемым релизом на виниле за 25 лет.

В 2022 году пластинки наконец-то обогнали по продажам компакт-диски и стали самым прибыльным физическим воплощением музыкального контента. В прошлом году рынок продолжил расти и показал увеличение на 6,2%. С 2008 года, когда я побывал в американских музыкальных магазинах, к настоящему времени продажи выросли примерно в десять раз: сейчас в год производится около 35 млн новых изделий. Миллионными стали и тиражи. Прошлогодний альбом Тейлор Свифт «The Tortured Poets Department» в одних только США продался в количестве 1 498 000 пластинок. При этом значительно выросли и цены. Пластинки уже не стоят 13 $ — средняя цена нового альбома в магазине давно составляет от 30 $ и выше.

Стоит отметить, что с годами полностью исчезло такое явление, как «альбом за доллар». В 2008 году в городе Бёрлингтон, штат Вермонт, за четыре бакса я приобрёл пластинку Fleetwood Mac «Rumours» — американский оригинал 1977 года с текстурированным конвертом, в абсолютно идеальном состоянии. В комиссионном магазине, где я его купил, этим релизом был забит целый ящик — всё же это один из самых популярных альбомов в истории, напечатанный тиражом в 30 с лишним миллионов копий. Спустя полтора десятилетия, согласно крупнейшему маркетплейсу Discogs, такую пластинку вполне можно выставить за 150–200 $. Винил ощутимо дорожает, и практически любой релиз, если беречь его состояние, можно продать как минимум за те же деньги, за которые он был приобретён.

Любовь к музыке не проходит, как и желание выразить её в вещах. Наша страна в этом плане не является исключением — даже несмотря на то, что, доезжая досюда, практически любой релиз существенно вырастает в цене. Играют роль высокий обменный курс, а также транспортировка довольно габаритного изделия.

Достать можно что угодно: новый релиз появляется в Калининграде уже спустя пару дней после выхода. Пластинки наиболее широкого потребления — последние релизы The Cure, Coldplay, Depeche Mode, Ланы Дель Рей — проще простого заказать на маркетплейсах и забрать в пункте доставки. Маркетплейсы стали основным двигателем продаж в России. По данным РИА Новости, за 2024 год только Ozon и Wildberries продали до 40,5 тысячи пластинок. За год рост продаж составил более 88%, почти в два раза. Вдвое рынок увеличивается каждый год как минимум с 2022-го.

Релизы независимых лейблов, бокс-сеты, что-то менее мейнстримовое привезут под заказ и в магазине, и в комиссионке, и через обратную связь в тематическом канале в «Телеграме». Активно печатается и отечественный винил: такие лейблы, как КСМ Records, «Клюква рекордс», Maschina Records, S&P, выпускают всё подряд, от Найка Борзова и Скриптонита до MС Вспышкина и Никифоровны. Калининградские артисты также издаются. Две компиляции лучших песен выпустили «ЛондонParis», небольшими тиражами выходили два альбома «Лаванды», а в 2016 году — пластинка «ГитарыStereo». Семидюймовые синглы на виниле издают калининградские панки Cock Joker. Больше всего винила в Европе печатает Чехия: крупнейший в Европе завод GZ издаёт около 50 млн дисков в год. Есть крупные производства в Германии, Франции, Голландии, а также в Прибалтике — в последнее время всё чаще попадаются релизы, сделанные на заводе Semikols в Латвии. В России 200 000 дисков в год изготавливает московский завод «Ультра продакшн». В этом году свой завод в Новосибирске планирует открыть фирма «Мелодия» — на нём собираются печатать не менее 100 000 пластинок в год.

Парадоксально, но чем дороже становятся пластинки и чем сложней их доставать, тем больше людей втягивается в их собирательство. Природа интереса очевидна: усталость от виртуального потребления, желание физического соприкосновения с любимой музыкой, жажда обозначить к ней принадлежность.

Сами изделия становятся всё красивей, а «коллекционность» и «эксклюзивность» растут. Позапрошлогодний релиз The Rolling Stones «Hackney Diamonds» — первый альбом новых песен группы за почти 20 лет — вышел на виниле аж в 44 разных версиях с различными обложками и на цветных носителях. Всё это также подстёгивает продажи.

Ощутимый вклад внесла пандемия: люди стали больше времени проводить дома и окружать себя красивыми вещами. Кроме того, лишившись возможности выезжать за границу на концерты любимых исполнителей и посещать музыкальные фестивали, российские меломаны, ощущая непреодолимое желание тратить деньги на музыку, стали массово вкладываться в винил.

Фото: из архива редакции и предоставлены спикерами