Анзор Канкулов и Екатерина Павелко«У нас свой подход к тому, что такое мода»

Анзор: С Катей мы периодически делаем что-то вместе. Но в Вышке, наверное, наш самый долгий опыт совместной работы, благодаря которому мы, с одной стороны, научились совмещать личную и профессиональную сферы. Но с другой, всё же стараемся на работе заниматься работой, а дома личной жизнью, детьми и всем прочим.

Екатерина: Работа в Школе, общение с молодежью и со студентами — крайне духоподъёмное занятие, по нынешним временам особенно. Мы оба понимаем, как нам повезло в жизни, что с нами случилась Школа. Ведь мода — очень специальная сфера, которая притягивает к себе не самых обычных и точно нескучных людей. И ещё важный момент: строить что-то с самого начала — редкая возможность. Мы стояли у истоков Школы дизайна. И поэтому нам удалось вложить в этот проект то, что нам кажется классным, идеальным или просто уместным в формате модного образования. К тому же у нас есть сторонние проекты: я работаю художником по костюмам в кино и театре, а Анзор делает журнал Black Square.

Екатерина: Не совсем так. Анзор нашёл в себе суперспособность. Он очень круто пишет программы, по которым потом занимаются студенты. Это требует определённого редакторского навыка, который у Анзора чрезвычайно высок. Собственно, он пишет образовательные программы по дизайну одежды, брендингу в индустрии моды, фотографии и даже для ювелирного дизайна. Важно отметить, что мы те два человека на курсе «Мода» в Вышке, которые не занимаются именно дизайном одежды, а курируют в целом всё направление. Мы сопровождаем уже готовые коллекции студентов и не конкурируем с преподавателями-дизайнерами. У нас особый взгляд на то, что делают и кураторы, и студенты.

Анзор: 12 лет назад, когда только появилась Школа дизайна, она была совсем маленькой. А сейчас мы занимаем здание из семи этажей и двух корпусов, есть и другая территория. У нас работают более пятисот преподавателей, обучаются свыше трёх тысяч студентов. Это огромный вуз, который когда-то начинался с группы из 15 человек на направлении «Мода». Мы с Катей занимаемся организационными вопросами, на мне — стратегия развития учебного процесса. Если говорить о преподавании, то она преподаёт больше меня. Но в вузе нет чёткого деления на теорию и практику. Наша цель, чтобы теоретическая основа помогала студентам в практическом воплощении их проектов. Помимо учебной программы, стратегии развития всего направления, мы также стремимся к тому, чтобы Школа стала местом генерации идей, отвечала на вопросы — что такое мода сегодня? что такое индустрия моды? как ей развиваться?

Екатерина: Нет, не мешает. Самое важное — желание и мотивация. Просто открытые глаза, сердце и мозг, чтобы воспринимать новое. Благо, модный контент по-прежнему сшибает с ног тем, какой он современный, провокационный, хитропридуманный. Если начинаешь систематически его изучать, то буквально через год погружения у тебя уже совершенно другая картинка в голове.

Анзор: У нас свой подход к тому, что такое мода, как её понимать и как с ней работать. И я очень часто говорю студентам, что в этой сфере трудятся люди, которые влюблены в моду. И это самое главное, что всех объединяет. Когда к нам приходят на курс, то в первую очередь нас интересует, насколько человек способен к производству идей. В остальном мы не выдвигаем никаких требований. Он должен очень хотеть заниматься модой и уметь думать. Конечно, обучению иногда может мешать «попадание в колею», когда студент уже со сложившимся пониманием моды и производства одежды не готов расширять горизонты. Абитуриентов мы настраиваем на то, чтобы придумывать новое. Ведь основная задача обучения — освоить определённый способ мышления...

Екатерина: … И полюбить концептуальный дизайн всей душой. По-другому не получится (смеётся).

Анзор: Будущее всегда скрыто. Бывают студенты, которые демонстрируют выдающиеся достижения с первых дней. Но опыт показывает, что со временем уровень подтягивается у всех. Иногда на первом курсе человеку кажется, что его результаты не столь высоки, как у его соседа, но это вовсе не значит, что на четвёртом курсе он не сможет выпустить грандиозную коллекцию. На это нацелена наша методика обучения.

В издании The Business of Fashion 2024-й назвали «Годом бренда». Хотя по большому счёту мода всегда была про развитие личного бренда, стартапа по придумыванию одежды: вся история моды XX и XXI веков — история стартаперов, как бы сейчас выразились, вырастивших свои проекты до миллиардных империй. А в этом процессе, помимо таланта, важно уметь развивать бренд, найти баланс между концепцией, творчеством и неким обращением к людям, придумывая что-то востребованное. А затем ещё всё это надо организовать и спродюсировать. Этому мы и учим.

Екатерина: Однажды мне попалась книжка советов будущему сыну. В ней говорилось: ты не можешь быть самым умным, самым быстрым, самым ловким, но ты можешь быть самым упорным. Статистика показывает, что время от времени упорство перешибает всё. Да, у творческих личностей бывают разные периоды, а у упорных лишь один — позитивный и созидательный. А это очень важно для любого человека, не только в моде.

Екатерина: Если и есть индустрия, которая по-настоящему восприняла нынешнюю ситуацию как побуждение к росту, то это как раз мода. За последние два года российские бренды буквально прыгнули выше головы. Наблюдать за этим приятно. Они заполонили не только масс-маркет. Появился целый ряд ярких имён, которые создают концептуальный дизайн и при этом коммерчески успешны. Например, модный дом Ushatava показывает авторский почерк. Пыл, с которым они выпускают по три коллекции в сезон, не может не радовать. На высоком уровне качество лукбуков, визуальной коммуникации, рассылок для постоянных клиентов. Этот пример двух девчонок из Екатеринбурга должен мотивировать не только наших студентов, но и весь отечественный бизнес... Если говорить про наших выпускников, то все из них, кто хотел работать в индустрии моды, уже работают, а 90% тех, кто решил продолжать обучение, делают это за границей.

Анзор: Над российской модой будто провели специальный эксперимент. Хотя понятно, что эксперимент был совсем про другое и с другими задачами, но ситуация оказалась весьма благоприятной для тех отечественных ростков, которым до этого десятки лет приходилось выживать на одном поле с международными гигантами, в первую очередь французскими и итальянскими. Надеюсь, что со временем это позволит сформировать в России собственную независимую индустрию моды.

Анзор: Мы начинали делать Black Square в 2010 году, когда российский арт-рынок переживал подъём, к нему стали проявлять внимание коллекционеры, появились институции, вроде музея «Гараж». Но журнал в своём первом варианте существовал недолго, около двух лет. И мне казалось, что ещё много всего с ним можно сделать. Когда он прервался, у меня было ощущение незакрытого гештальта. И когда возможность снова появилась, я к этому примерно так и отнесся, как к чему-то, что просто прервалось и нужно продолжить. Но сейчас, конечно же, времена изменились. И мы снова находимся в моменте, когда, опять-таки, по разным причинам, присутствует ярко выраженный, заметный интерес коллекционеров к российскому искусству. Искусство покупают, оно перестало существовать в отрыве от общества. И журнал Black Square говорит об искусстве на языке искусства, не пересказывая что-то, а создавая.

Екатерина: Очень запомнилось сотрудничество с режиссёром Натальей Кудряшовой, у которой на проекте «Герда» состоялся мой кино-дебют. Эта картина получила приз на фестивале в Локарно. Именно с авторской ленты начался мой путь в киноиндустрии. И теперь эта приятная творческая сфера деятельности помогает мне отвлекаться от студентов. Сейчас во всём мире люди из моды находят себе применение в кино. Я слежу за творчеством итальянского модельера Джулии Пьерсанти, которая систематически работает в качестве художника по костюмам с режиссёром Лукой Гуаданьино. Всегда на экране заметен её почерк. Она умудряется сделать ещё моднее кадр, который и так, казалось бы, идеален.

Екатерина: Впервые мы были в Калининграде в 2017-м году на показе Гоши Рубчинского, ныне отменённого дизайнера. Потрясающий показ, он есть на YouTube, к нему можно прильнуть. Показ проходил в бывшем Доме культуры моряков.

Анзор: Да, наши отношения с Калининградом начались в контексте модного показа, на котором была воссоздана постсоветская атмосфера. И у меня до сих пор отношение к городу как к чему-то с очень сильным советским наследием. Хотя с исторической точки зрения это звучит странно. Помню, мы ходили в какую-то хипстерскую кофейню, которая мне показалась самой хипстерской из всех виденных мной в жизни. Гуляли по кварталу, где сохранились немецкие дома, разумеется, посещали могилу Канта. Это уникальный город, который сочетает в себе скрытый слой истории и брутальную советскость.

Екатерина: Я, в отличие от Азора, фанат северного моря, поэтому к вам я приезжала неоднократно. То, что из Калининграда можно уехать в кучу прекрасных мест с дюнами и красотой, меня абсолютно завораживает, и я этим часто пользуюсь.