ZodiacВ Калининград с концертом приезжают настоящие пионеры советской электроники

В буквальном смысле я как-то этого на себе не ощущал. Тогда нам поступила какая-то не очень подробная информация об этом от директора Рижской фабрики грамзаписи. Сказали, что тираж составил 20 миллионов, ну мы посмеялись тогда все вместе.

Я чувствую это, когда приезжаю в Россию, когда ко мне люди подходят с пластинками, чтобы их подписать. В Латвии я это не так ощущаю, потому что занимаюсь там своими делами. Академической музыкой и концертными, другими проектами. Но мне, конечно, очень радостно, что люди приходят, просят автограф, вспоминают те годы.

Да, было такое. Вы поймите, что для музыканта армия – это конец, если ты не попал в оркестр.

Нет, не стал бы ничего переигрывать. Я доучился, и то, что мне дала консерватория, я использую всю свою жизнь, до сих пор. Не думаю, что концертный тур с «Зодиаком» по всему Советскому Союзу дал бы то же самое. Может быть, это принесло бы мне деньги, но точно не знания.

Это хороший инструмент, он и сейчас высоко ценится. Его что тогда, что сейчас очень непросто достать, да и вообще аналоговые синтезаторы всегда в цене, а сейчас переживают своего рода ренессанс. Мне лично они нравятся намного больше компьютерных программ и разного софта. У нас еще были два рижских конструктора, которые делали синтезаторы из каких-то армейских деталей, а клавиши снимали с советских инструментов типа электрооргана «Юность». Инструменты причем были довольно хорошие, типа Minimoog. Но там всегда были проблемы со строем. Какие-то маленькие дела при помощи них можно было сделать, но все-таки один человек - это не фабрика, он такую профессиональную вещь не изготовит. Но инструменты интересные, они еще даже в Латвии сохранились, люди их держат и продают как супервинтаж.

Один находится у одного из этих конструкторов, другие синтезаторы находятся у моих коллег. Ну я как-то взял это ARP-OMNI, но мне было трудно с ним обращаться. Там что-то работало, что-то уже нет, это все так, побаловаться разве что.

Мне нравится синтезатор Radikal Technologies Accelerator, он цифровой. Его делает один немец, такой странный конструктор. Звук очень интересный, мне очень нравится. Еще, конечно, шведские синтезаторы, которые изготавливаются компанией Clavia очень хорошие, здорово склеиваются с другими.

Знаете, как-то меня все больше тянет на акустику. Я собираюсь все заняться эмбиентом, медитативной музыкой. Я тут уже присмотрелся и очень хочу завладеть одним инструментом. Есть такой конструктор Дэвид Клавенс, он латвийского происхождения, и он делает интересное пианино под названием Una Corda. Можете посмотреть на YouTube, это очень интересный инструмент, им еще Нильс Фрам занимается и другие ребята. Я познакомился с этим конструктором, он свободно говорит по-латышски, мы с ним поддерживаем связь, переписываемся. Он сейчас переехал из Германии в Будапешт и строит там завод, на котором будет производить это новое пианино. Это инструмент уникальный, он точно внесет свою лепту в историю развития клавишных.

Да ничего я не думаю, я не слежу. Качеством звука у меня занимается сын, он со мной в «Зодиаке» играет на басу, ему это интересно, он в этом ориентируется, следит, слушает все, что выходит. Мы вместе работаем. Я делаю музыкальные треки, он думает о звуке и о том, как вообще сделать их хорошим продуктом.

Свою (смеется). Я очень много импровизирую. Но вообще я сейчас сочиняю симфонию и много их слушаю. Я слушаю много Баха, Канчели, Сильвестрова. Слушаю ближневосточную музыку, из Ирана и Ирака. А в так называемой современной музыке очень много разных приемов, но нет музыки самой, нет какого-то вещания. Нет «motto» – лозунга какого-то. Это такой дизайн ощущений, если хотите.